Черный пролетарий - Страница 38

Пресный официоз ни мало не смутил прогнившего тюремщика.

— Ты знаешь, я человек подневольный. Куда пошлют, то и делаю.

Рабу было легко оправдываться. Ректор кивнул.

— К боярину сборная делегация из разных вузов приходила с кляузой. Просила репрессии среди твоих навести. Результат ты знаешь. Но это только начало. Сегодня Щавель наметил громить секту заклёпочников. Да вот занедужил, так вышло. Я почему тебе это рассказываю и зачем сюда пришёл: мне лишних жертв не надо. Для меня подследственные в тюрьме — лишняя нагрузка. Работы и так выше крыши. Тебе не надо, чтобы в университете горе. Князю не надо готовящихся специалистов истреблять и выпуск уменьшать. Ребятам судьбы ломать тоже не надо. Не надо никому, только вот шестерёнки закрутились, им назад хода нет. Всё из-за москвичей проклятых. Если бы не припёрлись к нам, глядишь, обошлось бы. Опричники в казарме переночевали бы и дальше поехали. Только видишь, как всё совпало. Ты вот что. Ты устрой сегодня разбор по факту беспорядков в особняке Семестрова. Проведи собрание, объяви о переносе экзаменов, а студентов отправь куда-нибудь подальше в срочном порядке. Картошку обрывать или дрова заготавливать. Когда новгородцы уедут и шум уляжется, вернёшь. Экзамены подождут.

— Что с арестованными? — вновь спросил ректор. — Когда их освободят?

Князев помотал головой, поправил фуражку.

— Извини, басурмане твои в жерновах. Сами виноваты, хранят всякое запретное. Ты знаешь как светлейший князь ревностно относится к огнестрельному оружию, а у твоих новенький нарезняк из Орды. Куда это годится? Знаю, что от волков и лихих людей. Понять могу. Отпустить — не моя компетенция. На них дела заведены, протоколы обыска при свидетелях составлены, перечень изъятого прописан. Щавель доклад князю отправит, тоже гвоздь в крышку гроба. Пропали твои басурмане. Могу им только мягкий режим содержания обеспечить и, когда Щавель уедет, вместе в камеру посадить. Дальше — извини. Приедут из Новгорода дознаватели и начнут следствие. Декану Ивановичу ещё за моральный облик по самое не балуйся вкатят, да за недвижимость за границей. Щавель ему злой умысел вменил, так что будут расследовать попытку измены Родине. О басурманах забудь. Студентов прибереги. Молодёжь это будущее.

Ректор дослушал, не дрогнул лицом.

— Пойдём, покажу, — потомственный администратор мгновенно прокрутил в голове ряд многоходовых комбинаций выстраивания отношений с новой городской властью и отбросил высокомерие.

Они направились к шипящей и посвистывающей паровой машине. Чумазый техник с перетянутыми тесёмкой волосами вокруг лба торопливо поклонился.

— Готово?

— Всё готово, — отрапортовал холоп.

— Вот, смотри, Воля Петрович, — доверительно обратился к ВРИО городничего Джоуль Электрикович и указал на стенку агрегата с манометрами и блестящими стальными ручками. — Это паровая машина. Она укреплена на станине. Сверху находится водяной бак, снизу топка. В камере сгорания горят берёзовые дрова. Лучше бы каменный уголь, но его у нас нет. В верхней части топки расположены циркуляционные трубы, чтобы вода в котле лучше бурлила. Через сам котёл проходят дымогарные трубы. В этой установке их восемьдесят восемь. Проистекающий по ним горячий воздух нагревает воду в котле. Образуется пар и накапливается под высоким давлением. Стенки котла многослойные, склёпаны из бронестали, но, чтобы не разорвало давлением, на котле установлен аварийный клапан, стравливающий пар при достижении опасной величины. От котла через выпускной клапан отходит толстостенная труба, через которую пропущен барабан. Вот он, впереди котла. Барабан приводится в движение одним человеком посредством зубчатой передачи. Скорость его вращения регулируется вторым номером расчёта. Прошка, встань на барабан!

Техник надел толстые краги до локтей, обошёл агрегат и взялся за ручку, прикреплённую к могучей шестерне какого-то диковинного устройства, в котором Князев так и не сумел разобраться. От паровой машины отходила подпёртая кирпичами труба пальца три толщиной и длиной шагов пять, направленная на дальнюю стену цеха. Воля Петрович заметил, что все верстаки и шкафы отодвинуты, освобождая пространство на пути трубы, а у дальней стены сложена поленница из толстых колод, к которой прислонено цилиндрическое чучело.

— Не стой напротив барабана, пар просекается, отойди вон сюда, — Джоуль Электрикович увлёк Князева к заду машины, где за дверцей топки гудело пламя и пованивало горячим железом. — Прошка, крути!

Залязгали смазанные зубья, пришли в движение шестерёнки, барабан закрутился, набирая оборот.

— Зубчатка барабана синхронизирована с заслонкой таким образом, чтобы на момент выпуска пара камора барабана находилась напротив устья казённика, — продолжил пояснения Джоуль Электрикович, вертухай заворожено слушал. — Нам надо подать давление на заслонку, открыв выпускной клапан.

Он повернул ручку. Грохот выстрелов ударил по ушам в замкнутом пространстве лабораторного корпуса. Барабан окутался облаком пара. Стало как в бане. Одежда и даже волосы под фуражкой сразу прилипли к телу.

Казалось, уши заложило ватой. Пар медленно рассеивался. В баке булькала вода. Джоуль Электрикович улыбался.

— Пойдём, посмотрим, — поманил он за собой начальника тюрьмы и, не дожидаясь ответа, направился к дровянику быстрым широким шагом. Администратора заместил учёный. Воля Петрович вразвалочку двинулся следом, даже не пытаясь поспеть за ним. Когда он подошёл, Джоуль Электрикович успел оценить результат. Чучело оказалось связкой соломы с напяленной на неё кольчугой, сейчас изорванной в клочья. То есть буквально — таких огромных дыр Князев не наблюдал даже после пограничного конфликта с применением пулемётов. «В лоскуты, — подумал он. — Будто из пушки в упор картечью саданули».